Вскоре стемнело и мы заночевали в доме Петровича.
А на следующий день пошел дождь.

Сто лет одиночества
Дождь шел два дня. Залил все вокруг, размыл дороги. Температура упала с 30 до 5 градусов. За это время я всего пару раз высунулся на улицу, моментально промок и вернулся обратно. Оба дня я просидел в одиночестве, и поначалу у меня было чувство, как у товарища Сухова: ... я что, всю жизнь в этой пустыне просижу!
В доме Петровича не было ничего, что бы могло скрасить ожидание, кроме одной единственной книги, как она сюда попала, не знал даже хозяин, и этой книгой была - Сто лет одиночества Маркеса. Я пытался до этого несколько раз читать ее, но прочитав несколько страниц, бросал. А тут книга настолько совпала с моим настроением, что я больше суток, не отрываясь на сон и еду, взахлеб читал ее.
Я почувствовал себя одним из героев книги, дождь за окном превратился в дождь в Макондо, и Реболда с каждой минутой становилась мне роднее. Я был уже рад, что из-за размытой дороги за мной не могут приехать. В минуты редкого просветления я бродил по пустому поселку и снова и снова переживал все прочитанное в книге.

Вечерами возвращался Петрович и мы проводили остаток дня за разговорами.

Петрович
Про бригадира сборщиков водорослей хотелось бы рассказать отдельно. Имени его не помню, возможно он мне его так и не сказал... просто Петрович. Мужик был суровый, держал в строгости свою бригаду. Не пил и не матерился, но для связки слов использовал предлог на...
- Да я ... на... ему говорю... на... бери эту хрень ... на... и тащи сюда ... на...
Думаю, что Петрович был рад моему неожиданному приезду, и огорчился моему скорому отъезду. После того, как я вернулся в поселок, он неожиданно нагрянул вечером, специально приехал из Реболды, чтобы еще раз попрощаться со мной.

Это Петрович после бани и в момент радиосвязи с большой землей.




Это вид из окна его дома. За окном дождь.










Ламинария, развешанная на сушилках за эти дни испортилась. От влажности и отсутствия солнца она сгнила и была интересна теперь только для фотографирования.
Так ламинария выглядела на второй день.



На третий она испортилась совсем.


















Через три дня дождь прекратился. Закончив все дела в Реболде, я уехал в поселок.

Я очень благодарен судьбе, что она забросила меня на Соловки, и особенно в Реболду. Возможно, первый раз в жизни мне пришлось пережить такие эмоции и совершенно точно, я вернулся оттуда другим человеком. Маркес тех пор мой любимый писатель.

• 1
• 2
• 3